Биография

Иегова всегда вознаграждает верных

РАССКАЗАЛ ВЕРНОН ДАНКОМ

Поздно вечером, перекусив и закурив, как обычно, сигарету, я спросил жену, Эйлин: «Как прошло сегодня собрание?»

ОНА немного помолчала, а потом сказала: «Зачитали письмо о новых назначениях. Там упоминалось и о тебе. Тебя назначили ответственным за озвучивание. В конце письма говорилось, что если кто-нибудь из получивших новые назначения братьев курит, то он обязан написать в Общество и сказать, что не может принять это назначение» a. «Хорошо-о-о! — протянул я в ответ.— Вот о чем, значит, говорилось».

Я стиснул зубы и вдавил сигарету в стоявшую рядом пепельницу. «Не знаю, почему мне дали это назначение. Но я еще ни от одного не отказывался, не собираюсь делать этого и теперь». Я решил никогда больше не курить. Это решение сильно повлияло на мою жизнь как христианина и как музыканта. Позвольте мне рассказать о некоторых событиях, которые привели меня к этому решению.

Детские годы

Я родился в Торонто (Канада) 21 сентября 1914 года. У моих любящих и трудолюбивых родителей, Вернона и Лайлы, было четыре сына и две дочери. Я был старшим. После меня родился Йорк, потом Орландо, Дуглас, Эйлин и Корал. Когда мне было всего 9 лет, мама дала мне скрипку и записала меня в музыкальную школу Харриса. Жили мы небогато, но родители как-то умудрялись оплачивать мой проезд в школу и обучение. Позднее я изучал теоретические основы музыки и гармонии в Королевской консерватории в Торонто и в 12 лет выступал на городском музыкальном  конкурсе в Масси-Холле — престижном концертном зале в центре города. Меня признали победителем и наградили прекрасной скрипкой в футляре из крокодиловой кожи.

Со временем я научился играть еще на пианино и на контрабасе. Часто мы играли на маленьких вечеринках по пятницам и субботам, а также на танцах. Именно там я однажды и познакомился с Эйлин. Учась в выпускном классе школы, я играл в разных оркестрах в городе. Когда я закончил школу, меня пригласили в оркестр Ферди Моури. Это была постоянная и хорошо оплачиваемая работа, и я работал в этом оркестре до 1943 года.

Знакомлюсь с Иеговой

Первый раз родители услышали об истине незадолго до Первой мировой войны. Отец работал тогда оформителем витрин в универмаге в центре Торонто. В буфете он слушал разговоры двоих рабочих, которые были Исследователями Библии (как тогда назывались Свидетели Иеговы), а вечером, когда приходил домой, рассказывал об услышанном маме. Прошли годы, и в 1927 году Исследователи Библии собрались на конгресс на большом стадионе на территории Канадского национального выставочного комплекса в Торонто. В нашем доме, который находился в двух кварталах от западного входа в комплекс, разместились 25 человек из штата Огайо (США).

После этого одна из Исследователей, Ада Блетсо, стала часто навещать маму и приносить ей новую литературу. Однажды Ада сказала: «Миссис Данком, я уже какое-то время приношу вам литературу. Вы прочитали что-нибудь из нее?» Хотя на руках у мамы было шесть детей, она решила, что с этого момента будет читать журналы, и она никогда не прекращала этого делать. Но я совсем не обращал внимания на эту литературу. Мне нужно было заканчивать школу, и к тому же я занимался музыкой.

В июне 1935 года мы с Эйлин поженились, зарегистрировав наш брак в Англиканской церкви. Так как в 13 лет я вышел из Объединенной церкви и не присоединился ни к какой религии, в книге записей о заключении брака я написал, что являюсь Свидетелем Иеговы, хотя я им еще не был.

Мы мечтали когда-нибудь в будущем обзавестись детьми и хотели быть хорошими родителями. Поэтому мы начали читать вместе Новый Завет. Но, несмотря на наши благие намерения, нам мешали другие дела. Через некоторое время мы снова попробовали заняться чтением, и опять результат был таким же. А на Рождество 1935 года мы получили книгу «Арфа Божия» в подарочной упаковке. «Дорогой, твоя мама прислала нам странный рождественский подарок»,— сказала Эйлин. Но когда я ушел на работу, она начала читать эту книгу, и ей понравилось то, о чем там говорилось. Какое-то время Эйлин не говорила мне об этом. Наши надежды обзавестись детьми рухнули. 1 февраля 1937 года у нас родилась дочурка, но вскоре она умерла. Это было для нас страшным горем!

Тем временем моя семья активно проповедовала, и я узнал, что папа был единственным возвещателем в семье, который еще никого не подписал на журнал «Утешение» (сейчас «Пробудитесь!»). А это была их цель в проповедническом служении на тот месяц. Хотя я к тому времени еще не прочитал ни одной публикации Общества, мне стало жаль отца, и я сказал: «Хорошо, папа, подпиши меня на этот журнал, и ты будешь, как все». Наступило лето, и оркестр уехал из города на гастроли на курорт. Туда же по почте стал приходить и журнал «Утешение». Осенью оркестр вернулся в Торонто. Журналы продолжали приходить, уже на наш новый почтовый адрес, а я даже не удосужился вытащить хотя бы один из упаковки.

Во время рождественских каникул я посмотрел на кучу накопившихся журналов и подумал: «Раз уж я за них заплатил, нужно же прочитать хоть несколько и посмотреть, о чем они пишут». Первый журнал, который я начал читать, поразил меня. В нем разоблачались политические интриги и коррупция тех дней. Я начал говорить о прочитанном коллегам-музыкантам. Но они стали оспаривать правдивость того, о чем я говорил, и мне пришлось читать дальше, чтобы защищаться. Так невольно я начал свидетельствовать об Иегове. И с тех пор я никогда не переставал читать замечательные библейские публикации «верного и благоразумного раба» (Матфея 24:45).

 Хотя всю неделю я был занят на работе, вскоре я вместе с Эйлин начал ходить на встречи собрания по воскресеньям. Как-то в одно из воскресений 1938 года, когда мы пришли на встречу, с нами поздоровались две пожилые сестры, и одна из них сказала: «Эй, молодой брат, встал ли ты уже на сторону Иеговы? Знаешь, ведь Армагеддон-то уже за углом!» Я знал, что Иегова — это единый истинный Бог, и был уверен, что это его организация. Я хотел быть ее частью и поэтому 15 октября 1938 года крестился. Спустя примерно полгода крестилась и Эйлин. Я могу с огромной радостью сказать, что все в моей семье стали посвященными служителями Иеговы.

Сколько радости принесло мне общение с народом Бога! Очень скоро я почувствовал себя в организации, как в семье. Когда я не мог присутствовать на встречах, я всегда живо интересовался тем, что там происходило. А тот вечер, о котором упоминалось в начале статьи, оказался переломным в моем служении Иегове.

Для нас наступает время огромных перемен

Другая важная перемена произошла 1 мая 1943 года. В сентябре 1942 года мы посетили свой первый конгресс — Теократический конгресс нового мира, который проводился в Кливленде (штат Огайо). Бушевала страшная мировая война, которой не было видно конца, а брат Норр, бывший в то время президентом Общества Сторожевой Башни, выступил со смелой и захватывающей публичной речью «Мир — может ли он продолжаться?». Мы хорошо помним, как на основании 17-й главы книги Откровение он показал, что после войны наступит мирный период, в течение которого будет выполнена огромная проповедническая работа.

Больше всего нас поразила речь «Иеффай и его обет», с которой брат Норр выступил раньше. А затем было сказано, что нужно больше пионеров! Мы с Эйлин переглянулись и в один голос (вместе со многими другими) сказали: «Это для нас!» Мы сразу же начали строить планы, как начать эту более важную работу.

С 4 июля 1940 года деятельность Свидетелей Иеговы в Канаде была под запретом. Когда 1 мая 1943 года мы начали пионерское служение, свидетельствовать об Иегове и предлагать в проповеди литературу Общества все еще было запрещено. Мы брали с собой в служение только личную Библию — «Библию короля Якова». Через несколько дней после того, как мы приехали в наше первое пионерское назначение — город Парри-Саунд (провинция Онтарио), филиал прислал работать с нами опытного пионера Стюарта Манна. Какой же любящей была эта забота! Брат Манн был приятным и улыбчивым человеком. Мы учились у него и радовались общению с ним. У нас было уже несколько изучений Библии, когда Общество назначило нас в город Гамильтон. Вскоре после этого меня призвали в армию, хотя я уже вышел из призывного возраста. Я отказался, и 31 декабря 1943 года меня арестовали. После выполнения судебных формальностей меня приговорили к работе в лагере альтернативной службы, и я пробыл там до августа 1945 года.

Когда я освободился, мы с Эйлин сразу же получили пионерское назначение в Корнуолл (провинция Онтарио). Вскоре после этого мы переехали в провинцию Квебек, так как получили особое назначение от юридического отдела Общества вести дела в полицейских судах. Это было время диктаторства Дюплесси в Квебеке, когда Свидетелей Иеговы преследовали особенно сильно. Много дней каждую  неделю я проводил в четырех разных судах, помогая братьям. Это были волнующие и укрепляющие веру времена.

После конгресса в Кливленде в 1946 году меня назначили на разъездную работу, и мы с женой колесили по всей Канаде от одного побережья до другого. События разворачивались очень быстро. В 1948 году нас пригласили в 11-й класс Библейской школы Сторожевой Башни Галаад. Среди наших преподавателей были Альберт Шредер и Максвелл Френд. В нашем классе было 108 студентов, и 40 из них были помазанниками. Учиться бок о бок с теми, кто уже так долго служил Иегове,— это поистине обогащало и приносило огромную пользу!

В один из дней к нам приехал из Бруклина брат Норр. Он выступил перед нами с речью и попросил откликнуться 25 добровольцев, которые хотели бы изучать японский язык. Откликнулись все 108! Президент был вынужден сам отобрать тех, кого будут учить. Думаю, этим отбором руководил Иегова, потому что выбор был прекрасным. Многие из тех 25, кого он выбрал и кто позднее начинал дело в Японии, до сих пор служат в своих назначениях. Конечно, они уже далеко не молоды, но они все еще там. Кто-то, например Ллойд и Мельба Бэрри, получили другие назначения. Брат Ллойд до самой смерти в прошлом году был членом Руководящего совета. Мы вместе со всеми ними радуемся тому, как Иегова вознаграждает своих служителей.

Подошел день выпуска, и мы получили назначение на Ямайку. Но в Квебеке еще были незаконченные судебные дела, и нас послали обратно в Канаду.

И снова музыка!

Начав пионерское служение, я забыл о музыке, но, похоже, музыка не забыла обо мне. В следующем году в Торонто приехал президент Общества, Нейтан Норр, и его секретарь, Милтон Хеншель. Публичная речь «Уже позднее, чем вы думаете!», с которой брат Норр выступил в зале «Мейпл лиф гарденз», «зажгла» сердца всех присутствовавших. Меня впервые попросили руководить оркестром, который играл на конгрессе. Мы подготовили вальсовые аранжировки нескольких популярных песен из «Песенника Царственного служения» (1944 года издания). Похоже, братьям понравилось. После завершения субботней программы мы стали репетировать программу, предусмотренную на воскресенье. Я заметил, что к нам через сцену направляется брат Хеншель, и остановил оркестр, чтобы поприветствовать его.

— Сколько у тебя музыкантов в этом оркестре? — спросил он.

— Когда все приходят, около 35,— ответил я.

— Следующим летом в Нью-Йорке у тебя будет вдвое больше,— сказал брат Хеншель.

Но меня пригласили в Бруклин еще до того, как наступило лето. Обстоятельства были таковы, что сначала я поехал туда без Эйлин. Новое здание на Колумбия Хайтс, 124, было еще не готово, и меня поселили в старом здании в маленькой комнатке с двумя помазанными братьями — с пожилым братом Пейном и с Карлом Клейном, которого я встретил тогда впервые. Было ли нам тесно? Да. И тем не менее мы прекрасно ладили. Старшие братья были кроткими и терпеливыми. Я же старался им не мешать. Это время стало важным уроком того, что может совершить дух Бога. Встреча и совместная работа с братом Клейном принесла мне столько благословений! Он всегда был очень добр и готов помочь. Мы прекрасно работали вместе и более 50 лет оставались близкими друзьями.

Мне довелось участвовать в работе по музыкальному оформлению конгрессов, которые проводились на стадионе Янки в 1950, 1953, 1955 и 1958 годах, а также вместе с Элом Кевлином руководить оркестром, который играл в 1963 году на конгрессе, проходившем на стадионе «Розовая чаша» в Пасадине (Калифорния). На конгрессе 1953 года, который проводился на стадионе Янки, музыкальную программу слушали в воскресенье перед публичным докладом. Эрих Фрост представил Эдит Шемионик (позднее Вайганд), у которой было сопрано и которая в сопровождении нашего оркестра исполнила его композицию «Вперед, вы Свидетели!». А потом мы с восторгом первый раз слушали проникновенное, красивое пение наших африканских братьев и сестер. Прекрасную магнитофонную запись  их пения, доставившего нам такое удовольствие, привез из Северной Родезии (сейчас Замбия) миссионер Гарри Арнотт. Музыка наполнила весь стадион.

Запись песенника 1966 года издания

Помните песенник «Пойте и воспевайте в сердцах своих» в розовой виниловой обложке? Когда его подготовка близилась к завершению, брат Норр сказал: «Мы планируем кое-что записать. Организуй, пожалуйста, маленький оркестр: несколько скрипок и пару флейт. И пусть никто не „трубит трубою“!» Нашей студией должен был стать вефильский Зал Царства, но у нас были сомнения, как мы сможем записывать в нем музыку. Каким получится звук? Ведь он будет отражаться от голых стен, кафельного пола и складных металлических стульев. Кто мог бы устранить эти проблемы? Кто-то предложил: «Томми Митчелл! Он работает в студиях компании ABC». Мы связались с братом Митчеллом, и он с радостью согласился помочь.

Наступило утро первого воскресенья, в которое должна была производиться запись. Музыканты собирались в зале и знакомились. И я увидел, что у одного из братьев был футляр для тромбона. Я вспомнил предупреждение брата Норра: «Пусть никто не „трубит трубою“!» И что же мне теперь было делать? Я наблюдал за тем, как брат вытаскивает свой тромбон из футляра, устанавливает кулису и начинает готовиться. Этим братом был Томми Митчелл, и первые несколько нот, которые он взял, были красивыми. Его тромбон звучал как скрипка! «Этот брат должен остаться!» — подумал я. Брат Норр никогда не возражал против этого.

В том нашем оркестре были прекрасные музыканты, которые к тому же были и любящими братьями и сестрами. У нас не было примадонн! Запись была очень трудным делом, но никто не жаловался. Когда работа была закончена и пришло время расставаться, мы плакали. Участники той записи дружат и по сей день. Каждый с радостью участвовал в деле, и благодаря Иегове мы его сделали.

Другие вознаграждающие назначения

Прошло уже много лет, но я до сих пор служу полновременно. 28 лет я служил разъездным надзирателем — районным и областным,— и каждое назначение было очень интересным. Потом 5 лет мы с женой обслуживали Зал конгрессов в городе Норвал (провинция Онтарио). Там каждую неделю проходили районные конгрессы и областные конгрессы на иностранных языках, так что работы нам с Эйлин хватало. В 1979—1980 годах в этом Зале конгрессов работали архитекторы и инженеры, которые планировали строительство филиала Общества в городе Халтон-Хилс. Следующее наше назначение снова было связано с музыкой, и с 1982 по 1984 год мы работали в Бруклине.

Моя жена, которую я так любил, умерла 17 июня 1994 года, всего через 7 дней после 59-й годовщины нашей свадьбы. Мы провели с ней в пионерском служении 51 год.

Размышляя обо всем, что происходило в моей жизни, я вспоминаю, каким бесценным руководством была для нас Библия. Иногда я беру личную Библию Эйлин и с огромным удовольствием думаю о том, что трогало ее сердце,— о стихах, выражениях и отдельных словах, которые она отметила. У меня, как и у Эйлин, тоже есть стихи, которые исполнены для меня особого смысла. Одно из таких мест в Библии — это 136-й псалом, в котором записана красивая молитва, обращенная к Иегове: «Прилипни язык мой к гортани моей, если не буду помнить тебя, если не поставлю Иерусалима во главе веселия моего» (Псалом 136:5, 6). И хотя я люблю музыку, величайшую радость приносит мне верное служение Иегове, который вознаградил меня такой насыщенной и приносящей удовлетворение жизнью.

[Сноска]

[Иллюстрация, страница 28]

Мы с Эйлин в 1947 году.

[Иллюстрация, страница 30]

Во время одной из первых записей.