Служу Богу, несмотря ни на что

РАССКАЗАЛ ИВАН МИКИТКОВ

«Останешься в нашем городе, снова посадим тебя»,— предупредил меня сотрудник КГБ. Я только что отбыл 12-летнее заключение. Мои родители были серьезно больны и нуждались в моей помощи. Принять какое-либо решение было нелегко.

Я РОДИЛСЯ в 1928 году в селе Цаул (Молдавия). Когда мне был год, мой отец Александру побывал в городе Яссы (Румыния) и встретил там Исследователей Библии, как тогда назывались Свидетели Иеговы. Вернувшись в Цаул, он рассказал о том, что узнал от них, своей семье и соседям. Вскоре в нашем селе образовалась небольшая группа Исследователей Библии.

В нашей семье было четверо детей, все мальчики, из которых я младший. С самого раннего детства меня окружали духовно настроенные люди, которые подавали мне замечательный пример. Со временем мне стало ясно, что, служа Иегове, наверняка столкнешься с противодействием и другими трудностями. Я хорошо помню, что полиция часто обыскивала наш дом, пытаясь обнаружить спрятанную библейскую литературу. Но все это не запугало меня. Изучая Библию, я узнал, что Божий Сын Иисус Христос, а также его ученики подвергались гонениям. На встречах нам часто напоминалось, что последователям Иисуса следует ожидать гонений (Иоанна 15:20).

Укреплены, чтобы встретить преследование

В 1934 году, когда мне было всего шесть лет, в нашем собрании в Цауле было зачитано письмо, в котором сообщалось о страданиях наших христианских братьев в нацистской Германии. Оно побудило нас горячо молиться за них. Хотя я был тогда еще совсем маленьким, мне никогда не забыть того письма.

Через четыре года я встретился со своим первым испытанием веры. В школе на уроках религии православный священник не раз пытался принудить меня носить на шее крестик. Я отказывался. Тогда он попросил всех детей в классе, как примерных прихожан, показать свои крестики. Затем, указав на меня, священник спросил: «Кто-нибудь хочет, чтобы он был с вами в одном классе? Кто не хочет, поднимите руки».

Испугавшись священника, все ученики подняли руки. «Вот видишь,— сказал он мне,— никто не хочет с тобой общаться. Вон из школы!» Через несколько дней директор той школы пришел к нам домой. Поговорив с родителями, он спросил меня, хочу ли я и дальше учиться. Я ответил, что хочу. Тогда он сказал: «Пока я директор, ты будешь ходить в школу, и священник не посмеет тебя выгнать». Он сдержал слово, и священник больше меня не беспокоил.

Гонения усиливаются

В 1940 году местность, где мы жили,— Бессарабия — вошла в состав Советского  Союза. 13 и 14 июня 1941 года все неугодные в политическом и социальном отношении люди были отправлены в Сибирь. В тот раз Свидетели Иеговы затронуты не были. Тем не менее с того времени мы стали более осторожными, когда проводили встречи и проповедовали.

В конце июня 1941 года нацистская Германия внезапно напала на СССР, с которым была в союзнических отношениях. Вскоре после этого Румыния снова заняла Бессарабию. Так мы опять оказались под румынским правлением.

Свидетели из соседних деревень отказались служить в румынской армии и были арестованы. Большинство из них были приговорены к 20 годам трудовых лагерей. Отца вызвали в полицейский участок и сильно избили за то, что он был Свидетелем. Меня же прямо из школы отправили отстоять службу в церкви.

В марте 1944 года, когда уже наступил перелом в ходе войны, советские войска стремительно заняли северную часть Бессарабии. К августу захвачена была уже вся страна. Тогда я был подростком.

Вскоре все пригодные для военной службы мужчины были призваны в армию. Однако Свидетели отказались нарушить свой нейтралитет, за что были приговорены к десяти годам лишения свободы. В мае 1945 года Германия капитулировала, и Вторая мировая война в Европе закончилась. Несмотря на это, вплоть до 1949 года многие Свидетели в Молдавии оставались в заключении.

Послевоенные бедствия

После того как война закончилась, Молдавию постигла сильнейшая засуха. Однако советское правительство все-таки потребовало от крестьян сдать государству значительную часть их урожая. В результате это привело к ужасному голоду. В 1947 году на улицах Цаула можно было видеть много мертвых тел. Умер и мой брат Ефим. За несколько недель голода я ослаб настолько, что едва мог передвигаться. Со временем голод прекратился, и мы, оставшиеся в живых Свидетели, продолжили возвещать благую весть. Я проповедовал в нашем селе, а мой брат Василе, который был старше меня на семь лет,— в окрестных селах.

Как только Свидетели стали проповедовать более активно, власти усилили за нами слежку. Наша деятельность, а также отказ участвовать в политике и служить в армии привели к тому, что советское правительство распорядилось обыскивать наши дома, изымать библейскую литературу и производить аресты. В 1949 году некоторых Свидетелей из соседних собраний выслали в Сибирь. Поэтому те из нас, кто остался, стали проповедовать очень осторожно.

Тем временем я серьезно заболел, и мое здоровье продолжало ухудшаться. В конце концов врачи выявили у меня туберкулез костей, и в 1950 году мою правую ногу пришлось укрепить гипсовым корсетом.

Высылка в Сибирь

1 апреля 1951 года, когда моя нога все еще была в гипсе, меня с моей семьей арестовали и вместе с другими Свидетелями отправили в Сибирь *. Поскольку на сборы у нас было совсем мало времени, мы смогли взять с собой лишь немного еды. Вскоре она закончилась.

Примерно две недели мы ехали до города Асино Томской области. Там нас выгнали из вагонов как скот. Несмотря на лютый холод, было приятно глотнуть чистого воздуха. В мае, с началом ледохода, нас на корабле доставили за сотню километров в Торбу. Здесь, в бескрайних сибирских лесах, мы должны были валить лес. Нам сказали, что мы обречены на этот труд пожизненно.

Хотя трудиться на лесоповале было не то же самое, что сидеть в тюрьме, мы, однако, постоянно находились под пристальным наблюдением. Ночью наша семья спала в железнодорожном вагоне. Тем летом мы построили себе жилье — землянки, в которых можно было бы пережить зимнюю стужу.

 Так как моя нога была в гипсе, меня освободили от работ в лесу и поручили делать гвозди. Такая работа позволяла мне тайно изготовлять копии журналов «Сторожевая башня» и других библейских публикаций. Каким-то образом они регулярно доставлялись к нам из Западной Европы, за тысячи километров.

Арестован и отправлен в лагерь

В 1953 году гипсовый корсет с моей ноги был снят. И как раз в то время, несмотря на всю осторожность, моя духовная деятельность, включая копирование библейских публикаций, попала в поле зрения КГБ. В итоге вместе с другими Свидетелями меня приговорили к 12 годам лагерей. Однако на суде мы смогли дать прекрасное свидетельство о нашем Боге Иегове и о его любящем намерении в отношении человечества.

В конце концов нас отправили за сотни километров на восток, к Иркутску, где находилось множество трудовых лагерей. Эти лагеря были созданы для тех, кто считался врагами Советского государства. С 8 апреля 1954 года до начала 1960 года я отбывал свой срок в 12 таких лагерях. Затем меня отправили примерно за 3 000 километров на запад в один из многочисленных мордовских лагерей для заключенных, в 400 километрах к юго-востоку от Москвы. Так у меня была прекрасная возможность находиться вместе с верными Свидетелями из многих частей Советского Союза.

Советские власти заметили, что, если Свидетели могут общаться с другими заключенными, некоторые из них тоже становятся Свидетелями. Поэтому в мордовских лагерях, протянувшихся на 30 километров или больше, были приняты меры, чтобы отделить нас от других заключенных. В нашем лагере находилось более 400 Свидетелей. В нескольких километрах от нас, в другом лагере, находилось сто или более христианских сестер.

В нашем лагере я активно занимался организацией христианских встреч, а также изготовлением копий библейских публикаций, которые тайно проносили в лагерь. Начальство, очевидно, узнало о моей деятельности, и в августе 1961 года меня на год посадили в печально известную тюрьму в городе Владимире, построенную еще в царское время. Она находилась в 200 километрах на северо-восток от Москвы. Американский пилот Гари Пауэрс, чей разведывательный самолет был сбит 1 мая 1960 года над территорией России, до февраля 1962 года также был узником этой тюрьмы.

Во владимирской тюрьме еды мне давали так мало, чтобы только не умереть. Голод я переносил достаточно легко, поскольку с детства к нему привык. Намного сложнее было пережить ужасно холодную зиму 1961—1962 годов. Отопительная система вышла из строя, и температура в моей камере упала значительно ниже нуля. Увидев мое тяжелое положение, врач позаботился, чтобы меня на несколько недель, пока будет продолжаться этот ужасный холод, перевели в камеру с более сносными условиями.

Поддержка в испытаниях

За месяцы тюремного заключения тягостные мысли могут легко обескуражить  человека, на что и рассчитывало тюремное начальство. Однако я часто молился и укреплялся духом Иеговы и текстами из Писания, которые мог вспомнить.

Во владимирской тюрьме я особенно прочувствовал слова апостола Павла: «Мы всячески стесняемы, но не стеснены; мы в растерянности, но положение наше не безвыходно» (2 Коринфянам 4:8—10). Через год меня снова перевели в один из мордовских лагерей. Мое 12-летнее заключение, которое я провел в этих лагерях, закончилось 8 апреля 1966 года. Когда я освобождался, в моей характеристике было отмечено: «Исправлению не подлежит». Для меня это было официальным подтверждением того, что я остался верным Иегове.

Меня часто спрашивают, как в советские лагеря и тюрьмы проникала библейская литература и как она там копировалась, ведь прилагалось столько усилий, чтобы не допускать этого. Латышская политзаключенная, проведшая в женском лагере в Потьме четыре года, отметила, что лишь немногие знали этот секрет. «Каким-то образом Свидетелям удавалось получать литературу в большом количестве,— писала она после освобождения в 1966 году.— Это было так, как если бы ангел пролетал ночью над лагерем и бросал им литературу». Да, наша деятельность совершалась лишь благодаря Божьей помощи!

Время относительной свободы

Когда меня освободили, братья, руководившие делом проповеди, попросили меня переехать в Западную Украину, поближе к Молдавии, чтобы помогать нашим молдавским братьям. Но поскольку я, бывший заключенный, находился под пристальным надзором КГБ, моя свобода действий была очень ограничена. Чтобы снова не оказаться в тюрьме, спустя два года я переехал в Казахстан, где власти редко проверяли документы. Затем, в 1969 году, когда здоровье моих родителей очень ухудшилось, я переехал на Украину, чтобы о них заботиться. Именно там, в городе Артёмовске, к северу от Донецка, сотрудник КГБ угрожал мне тюрьмой, о чем упоминалось в начале этой статьи.

Как выяснилось, тот кагэбист просто пытался меня запугать. На самом деле для обвинения у них не было достаточно доказательств. Поскольку я был решительно настроен продолжать христианское служение, КГБ следовал за мной по пятам практически повсюду. Также я продолжал заботиться о моих родителях. И отец, и мать до конца остались верными Иегове. Отец умер в ноябре 1969 года, а мама прожила до февраля 1976 года.

На Украину я вернулся, когда мне было 40 лет. Заботясь о родителях, я был в одном собрании с молодой сестрой Марией. В начале апреля 1951 года, когда ей было всего восемь лет, ее с родителями, также как и нас, выслали из Молдавии в Сибирь. Мария сказала, что ей нравится, как я пою. С этого началась наша дружба. Хотя мы оба и были заняты служением, но все же находили время, чтобы развивать наши отношения. В 1970 году мы поженились.

Вскоре у нас родилась дочь Лидия. Затем, в 1983 году, когда Лидии было десять лет, бывший Свидетель донес на меня КГБ. К тому времени я уже лет десять прослужил разъездным надзирателем, посещая собрания на востоке Украины. Противники нашей христианской деятельности смогли найти ложных свидетелей, и меня осудили на пять лет.

В тюрьме я был отрезан от других Свидетелей. Но, несмотря на годы изоляции, никакие созданные людьми преграды не могли помешать мне приближаться к Иегове, и Бог всегда поддерживал меня. К тому же я находил возможности проповедовать другим заключенным. В конце концов после четырех лет заключения я был освобожден и вернулся к жене и дочери, которые все это время оставались преданными Иегове.

Снова в Молдавию

Один год мы провели на Украине, затем вернулись на постоянное жительство в Молдавию, где была необходимость в  опытных, зрелых христианах. К тому времени советское правительство предоставило людям больше свободы передвижения. В 1988 году мы приехали в Бельцы, где до высылки в Сибирь 37 лет назад жила Мария. К тому времени в этом втором по величине городе Молдавии насчитывалось около 375 Свидетелей, а сейчас их здесь свыше 1 500! Хотя мы и жили в Молдавии, я продолжал служить на Украине разъездным надзирателем.

Когда в марте 1991 года наша организация была официально зарегистрирована в Советском Союзе, связанные с коммунизмом иллюзии тысяч людей уже развеялись. Многие были в большой растерянности и не имели ясной надежды на будущее. Поэтому, когда Молдавия стала независимым государством, какой же в духовном отношении плодородной почвой оказались те, кто жил с нами по соседству и даже некоторые из тех, кто в прошлом нас преследовал! После того как в 1951 году нас выслали из Молдавии, здесь осталось совсем немного Свидетелей; сейчас же в этой небольшой стране с населением в 4 200 000 человек их насчитывается 18 000. Этот замечательный рост и связанная с ним радость восполняют все страдания, которые мы испытали в прошлом!

В середине 1990-х мое здоровье ухудшилось, и мне пришлось оставить разъездное служение. Порой проблемы со здоровьем лишают меня радости. Но я все снова и снова убеждаюсь, что Иегова знает, как поддержать нас, когда мы упали духом. В нужное время он предоставляет ободрение, в котором мы нуждаемся. Будь у меня еще одна возможность прожить свою жизнь, выбрал бы я другой путь? Нет. Скорее я хотел бы еще более мужественно и активно служить Богу.

Я ощущаю, что Иегова благословил меня и что все его служители, независимо от их обстоятельств, являются благословенным народом. У нас есть ясная надежда, живая вера и уверенность в том, что скоро каждый человек сможет жить в новом мире Иеговы, где у всех будет совершенное здоровье.

[Сноска]

[Иллюстрация, страницы 20, 21]

В Торбе (Сибирь), возле нашего жилища, 1953 год. Отец и мать (слева), мой брат и его сын (справа)

[Иллюстрация, страница 21]

В лагере для заключенных, 1955 год

[Иллюстрация, страница 23]

Христианские сестры в Сибири, где Марии (слева внизу) 20 лет

[Иллюстрация, страница 23]

С нашей дочерью Лидией

[Иллюстрация, страница 23]

В день нашей свадьбы, 1970 год

[Иллюстрация, страница 23]

С Марией сегодня